Новости

10 июня знаменитый ирландский пианист Барри Дуглас выступит в Санкт-Петербурге на XXIII музыкальном фестивале «Звезды белых ночей». Победитель VIII Международного конкурса имени Чайковского с удовольствием сыграл Шуберта и Брамса двумя днями раньше. До того как исполнить русскую классику — Первый фортепианный концерт Чайковского, — музыкант пообщался с корреспондентом «Известий».

— Как прошел месяц после Московского Пасхального фестиваля?

— Я путешествовал по Франции, Германии, Англии, Ирландии, США. Давал мастер-классы, играл концерты. Это было фантастическое время. Но я часто думал о российских поездках — в Воткинск, Ижевск, Пермь. Меня поразила культура этих городов и теплота приема публики. Валерий Гергиев так всех поддерживал, что для меня стало большим удовольствием работать с ним и симфоническим оркестром Мариинского театра. Каждое сочинение, которым он дирижировал в эти дни, звучало оригинально. Знаете, он всегда ищет особые способы, чтобы сделать музыку живой. И это гарантирует неожиданное появление нового.

— Что вы чувствовали, посетив Дом-музей композитора в Воткинске?

— Безмерную радость. Это очень важное событие в моей жизни. Приятно, что мы поехали в Дом-музей вместе с Валерием Гергиевым. Для нас очень трогательно исполнили балет в фойе концертного зала. И много эмоций вызвал сам дом, полный воспоминаний и реального аромата первых лет жизни великого русского композитора.

— Говорят, что меланхолия роднит всех ирландцев с русскими.

— Кто точно знает, есть ли такая связь, или нет? Русские слушатели часто говорят мне о том, что я играю, как русский. Но я сомневаюсь, что это возможно. Хотя, конечно, ирландский композитор-пианист Джон Фильд, похороненный в Москве, учил русского композитора Михаила Глинку и многих других. Может, его стиль бельканто, ноктюрн, который он изобрел, вдохновленный русским исполнительством, роднят наших музыкантов. Но я не уверен. Мне нравится душевная теплота в исполнении российских пианистов. Я думаю, что ирландский народ с русским соединяет общее коллективное бессознательное и лирическая традиция, воплощенная в пении и рассказывании историй.

— Можете рассказать, почему королева Елизавета II так любит приглашать вас играть на фортепиано?

— Наверное, мне везет. Королевская семья не только зовет меня на торжественные приемы, но и приходит слушать некоторые другие мои концерты. Вместе с президентом Ирландии английская королева покровительствуют моему оркестру «Ирландская камерата», который представляет собой целый остров и две юрисдикции. Через разные благотворительные учреждения и своего сына — принца Уэльского — Елизавета II поддерживает музыкальную молодежь Великобритании. Я уважаю и поддерживаю ее работу на 100%, хотя родился в Ирландии.

— Один из мастеров наведения музыкальных мостов — Михаил Плетнев — как-то сказал, что Первый концерт Чайковского не может сыграть лишь ленивый. Каково это — исполнять одни и те же произведения регулярно?

— Вся музыка должна быть исполнена с уважением и тщательной подготовкой. Даже если сочинение известно во всем мире, его следует воссоздать как произведение искусства очень свежо. Моя цель — находить каждый раз что-то новое. В апреле, на Московском Пасхальном фестивале мы играли Первый фортепианный концерт Чайковского всегда по-разному, что для меня радостно.

— Тяжело судить других музыкантов, будучи в жюри?

— Я всегда говорю о том, чтобы меня не просили судить кого-то. Очень трудно отсеивать музыкантов, которые отлично играют. Артур Рубинштейн говорил, что он всегда на конкурсах ставит пианистам 10/10 или 1/10, потому что вы либо можете играть на фортепиано, либо не можете вообще. И в этом была и есть истинная правда.

— Но вы согласились на предложение Валерия Гергиева.

— Да. В 2011 году он хотел сделать что-то особенное, и каждый из членов жюри это понимал. Я был в их числе.

— В первый день предварительных прослушиваний на XV Международном конкурсе имени Чайковского у вас самого концерт в Мариинском театре. Как вы успеете везде и сразу побывать?

— Мне предстоит много сделать, и в этот день я буду действительно сильно занят. Сначала послушаю пианистов в Малом зале Московской консерватории, а тем же вечером — уеду на концерт. После него — вернусь и продолжу работу на конкурсе. Не стоит удивляться, мой обычный день всегда включает занятия музыкой и путешествия.

— Предварительные прослушивания конкурса закрыты для публики. Разве пустой зал может помочь участникам лучше сыграть?

— Пианисты всегда должны быть хорошо готовы. Наличие или отсутствие аудитории в зале не должно оказывать на них влияния.

— Вы не боитесь горячих споров после первых решений жюри?

— Уверен, что все и каждый будут честны и постараются из-за всех сил, чтобы этого не случилось.

— Четыре года назад вы активно вели Twitter и рассказывали там о творческих баталиях конкурса Чайковского.

— Я писал обо всем, включая высокие эмоции публики и то, как они часто шли за мной по улице, спрашивая мнение. Это было прекрасно!

— Коллеги ограничивали вас в пользовании социальными сетями?

— Конечно, мы не могли комментировать конфиденциальные дискуссии.

— События этого конкурса отразятся на ваших страницах в социальных сетях?

— Конечно, если читатели этого захотят.

— Что должен сделать пианист на конкурсе, чтобы вы его похвалили?

— Прежде всего, быть хорошо подготовленным и делать музыку. Еще не думать, что предстоит соревнование, а относиться к каждому выступлению, как к концерту. Каждый участник получил шанс сыграть в большом зале крупнейшей мировой столицы для великолепной публики, и он должен показать то, чего он к этому времени достиг. Мы не можем ждать всего. Но мы можем пережить особые состояния благодаря исполнениям. И если бы так произошло, то я был бы счастлив.